О чем они – феминистские мечты?
Текст: ФАРИЗА ОСПАН FARIZA OSPAN
Иллюстрации: ИЛЬЯС АУКЕБАЕВ ILYAS AUKEBAYEV
31 декабря часто ассоциируется с новым началом, возможностью перемен и обновлений. Момент, когда старый год уходит, а новый начинается, может служить отличным временем для размышлений о наших мечтах и целях. Мечтать важно, ведь мечты позволяют нам стремиться к чему-то большему, дают смысл нашему существованию и мотивируют на достижения. Без мечтаний жизнь может казаться менее вдохновляющей. Мечты позволяют нам видеть, что может воплотиться в реальность, даже если в данный момент это кажется недостижимым. Они подсказывают, куда мы хотим двигаться, создают направление для наших усилий. Мечты отражают наши желания и ценности, помогая нам лучше понять себя и то, что нам действительно важно в жизни. Мечты – это наши желания и надежды о том, чего мы хотим достичь или испытать. Они могут быть о чем угодно: от личных целей до широких идеалов для общества.
Я поговорила с казахстанскими активистками и деятельницами культуры, о чем они мечтают для себя, семьи, друзей, своего сообщества и страны. И конечно, у нас много общих стремлений. Феминистские мечты пронизаны желанием видеть мир, где чистые воздух и вода, где у всех людей есть доступ к здоровой пище, где жизнь и труд каждого человека равны и ценятся, где равноправие не просто концепция, а реальность.
Гүлбақыт Өтебаева, дрэг-перформерка, деколониальная фем-квир-активистка:
«Я очень хочу, чтобы дети в моей стране росли в более безопасной реальности. Бытовое насилие коррелирует с насилием над детьми. К сожалению, с самого детства нас пропитывают сексистскими убеждениями, закрепляя и нормализуя контентом, который мы потребляем. С прошлого года (после начала войны России против суверенной Украины) стали больше говорить о проблемном и колониальном контенте, который смотрят люди в Казахстане. Печально, что этим начали заниматься очень поздно. Еще печальнее, что не было диалога с потребителями этого контента, которые годами его смотрели и впитывали, и теперь это негодование выливается в ужасные высказывания в социальных сетях. Мечтаю об институте репутации, чтобы люди, имеющие влияние (будь то медийное или любое другое), брали на себя ответственность говорить и подсвечивать проблемы в обществе и пытались изменить вектор духовного/морального развития общества. По мне, невозможно избежать некоторых проблем в обществе, но это можно минимизировать, и важнее всего – это стремление к справедливости и равноправию».
Мадина Жолдыбек, мультидисциплинарная художница:
«Я мечтаю о том, чтобы в нашем обществе внутренняя мизогиния стала атавизмом и исчезла навсегда. Когда заходишь в комментарии поста о домашнем насилии и видишь обвиняющие слова в адрес жертв – это нож в спину. Я помню, в университете или в офисе, факт того, что мальчиков много, а девушек мало, был каким-то особенным дурацким удовольствием. Ты будешь одним единственным женским биологическим видом, за внимание которого будут бороться. В моем университете была девочка, которая не стеснялась своего тела, была сексуально раскрепощенной, в отличие от забитых нас – остальные девочки за ее спиной недолюбливали ее, слатшеймили, потому что завидовали и хотели быть как она. Мы с удовольствием описывали ее «похождения» с новыми ухажерами перед остальными однокурсниками, чтобы обозначить, что она – гулящая, а мы – нормальные.
Тогда мне не нравились девушки, которые пытались отличиться, геймерши и футбольные фанатки. Я была уверена, что такой выбор хобби лишь для одобрения и поглаживания от мужчин. Я бы хотела, чтобы в те моменты пятнадцать лет назад мне кто-нибудь сказал, что нам не нужно зарабатывать патриархальные баллы, конкурса нет, мы все в одной команде. Поддерживать своих сестер, подруг, женщин, не называть женщин «бабами», «мамашами», перестать видеть в женщинах конкуренток – это каждодневный выбор».
Нари Алибекова, соосновательница инициативы ТРАНСДОЧА:
«Я бы хотела забрать всех транс-людей на отдельный остров, где не будет всякого невежества и хейта. На этом острове у нас была бы возможность быть собой, а услуги для каждого гарантированы. Визу получить на этот остров можно, но сложно».
«Я бы хотела, чтобы тогда мне кто-нибудь сказал,
что нам не нужно зарабатывать патриархальные баллы,
конкурса нет,
мы все в одной команде».
Айгуль Нурболатова, операторка-постановщица:
«Хочется верить в то, что я застану момент, когда в Казахстане на правящих позициях и руководящих должностях в государственных структурах будет 30-50 процентов женщин, причем не просто назначенных, а избранных народом, чтобы состав устанавливающих законы отражал в процентном соотношении состав людей, на чьи жизни эти законы влияют. Чтобы была действующая и хорошо налаженная система помощи жертвам домогательств, изнасилований и домашнего насилия, некая системная программа предотвращения насилия и психологической помощи. Я работаю в киноиндустрии оператором-постановщиком и мечтаю видеть больше женщин в этой сфере – режиссерок, операторок, других специалисток, больше сильных женских персонажей на экранах кинотеатров и ТВ. В своем окружении я каждый день встречаю сильных, несгибаемых, целеустремленных женщин – было бы здорово видеть отражение этой реальности в казахстанском кинематографе. Греют душу сообщения от девушек о том, что они, вдохновившись моим примером, выбрали операторскую стезю и не слушают тех, кто говорит им, что это «не женское дело». В далеком будущем мечтаю создать комьюнити женщин-операторов для обмена опытом, проведения разных полезных мероприятий и обеспечения юридической поддержки».
Елена Билоконь, руководительница Фонда женщин, живущих с ВИЧ:
«Мечтаю о мире, свободном от дискриминации и всех форм насилия, где каждая девочка и женщина чувствует себя в безопасности, экономически защищенной, в независимости от статуса ВИЧ. Мечтаю об искоренении калечащих жизни девочек и женщин традиций и обрядов, о грамотных и работающих законах, доступе к справедливому правосудию. Мечтаю, чтобы появился антидискриминационный закон в Казахстане, чтобы не делили людей по статусу, а оказывали помощь всем. Чтобы лица, принимающие решения, четко понимали значимость, необходимость и особую важность нашей деятельности и были открыты для конструктивного диалога. Мы хотим быть услышанными».
О чем мечтаю я?
В моих мечтах во всем мире домашняя работа оплачивается, образование доступно, контрацепция свободна, аборты легализованы. Мы осознаем важность телесной неприкосновенности, мы ощущаем нашу взаимосвязанность друг с другом и Землей. Мы научились заботиться о себе и друг о друге, заботиться о планете. Через развитие кризисных центров насилие снизилось и у пострадавших есть возможность получить бесплатную психологическую и юридическую помощь. Мечтаю о сообществах, где основой отношений являются справедливость и радость, уважение и стремление жить по тем ценностям, о которых заявляем. Мечтаю, чтобы в нашем регионе Центральной Азии феминистские движения стали устойчивыми, чтобы у движений и низовых инициатив, а также в неправительственном секторе и в активизме всегда были деньги, чтобы у кризисных центров всегда было финансирование. Чтобы мы больше и чаще проявляли солидарность, даже в моменты несогласия друг с другом.
А о чем мечтаете вы и с кем делитесь?
Поддерживаете ли вы друг друга в возможности мечтать и в стремлениях следовать мечтам? Какие из ваших мечтаний уже сбылись и можете ли вы отрефлексировать, благодаря чему это случилось?
