Известный инста-пианист Темирлан Бейсенбай a.k.a. Ratovich – о том, как он заработал стотысячную аудиторию, почему выезжать на локации ему уже неинтересно и как получилось сыграть гимн Казахстана на главной площади Милана.
Фото: КАРИНА САДУОВА KARINA SADUOVA
Стиль: АСЕЛЬ ЖАНБЫРШИНА ASSEL ZHANBYRSHINA
Интервью: ГАЛИЯ БАЙЖАНОВА GALIYA BAIZHANOVА
Темирлан, нигде не нашла, почему вы используете псевдоним Ratovich?
Да, в сети я Ратович, точнее Кай Ратович, и если соединить мои вымышленные имя и фамилию, получается мое настоящее отчество – Кайратович. За все годы моего обучения в Австрии в местном Starbucks ни разу не написали правильно мое имя – Темирлан, и я решил представляться Ratovich, с ним они ни разу не ошиблись. По-моему, получился классный бренд, и свое сценическое имя я уже менять не буду.
Вы учились в Моцартеуме в Зальцбурге, вы его уже окончили?
Год моего выпуска совпал с пандемией коронавируса, которая значительно осложнила нашу жизнь. Когда я понял, что, для того чтобы просто попасть в концертный зал даже на репетицию, надо каждый раз сдавать тесты и везде действуют жесткие ограничения, я взял временную паузу и уехал домой. Теперь, чтобы получить свой диплом, я должен отыграть итоговый концерт, чего я еще не сделал, но собираюсь, потому что остальные предметы я закрыл. Как только разберусь со своими проектами на родине, поеду и сдам финальный экзамен и получу диплом.
Вы отыграли концерт в самом большом концертном зале Казахстана – ЦКЗ, он на 3500 человек, причем билеты были не дешевыми – 15 тысяч тенге и их быстро разобрали. Это когда пианисты стали такими популярными?
У нас были билеты и по 5 тысяч, но их раскупили в первый же час, а 15 тысяч – это недорого, это оптимальная цена за двухчасовой концерт, в котором принимают участие 60 музыкантов, играют каверы на 27 самых популярных произведений. У Скриптонита, который выступал в тот же день, но в Конгресс-холле, в котором помещается 1800 человек, цены были повыше.
То есть вы соревнуетесь не с музыкантами филармонии, а со Скриптонитом? И можно считать, собрали больше, чем он?
Мы действительно ставим себя в один ряд с эстрадными исполнителями, ведь играем достаточно популярную программу, классические концерты, как правило, так не собирают. А что касается Скриптонита, то мы с ним тягаться не можем, он легко может собрать хоть стадион, и это нормально для такого топового музыканта.
А вы соберете стадион?
Однажды обязательно. У нас есть грандиозные планы, но пока в детали углубляться не буду.
А как ваши преподаватели и коллеги отнеслись к вашей концертной деятельности? Все же классические музыканты, тем более европейцы, довольно ревностно относятся к популярным проектам.
Как относятся? Как вы и сказали, ревностно. Слава богу, у меня профессор более-менее демократичных взглядов, я даже с ним свой псевдоним обсуждал, считая, что Темирлан Бейсенбай никогда не сможет собрать такой зал, как Кай Ратович, на что он сказал, что если я добьюсь определенных высот, то публика и Темирлана Бейсенбая с радостью примет, это все зависит от моих достижений. Что касается моей инста-деятельности, то, когда я начал и у меня было 20-30-40 тысяч подписчиков, я стеснялся об этом говорить своему профессору, но среди моих фолловеров есть и сокурсники, от них он и узнал все. Тут пришлось рассказать, я объяснил, что для меня это баловство и проба себя, тогда это так и было, он даже похвалил меня, но, когда я стал давать большие концерты, он уже забеспокоился, сказал, что это может повлиять на мой прогресс в классической музыке, хоть и открыто не запрещал, но я его понял.
Но ведь у классических музыкантов другие горизонты – они гастролируют по всему миру и играют для аудитории с самым тонким вкусом, не жалеете, что выбрали другой путь?
Я каждый день занимаюсь классикой и не могу играть популярные вещи без своей базы – Чайковского, Шопена и творчества других больших композиторов. Разница лишь в том, что теперь, став инста-музыкантом, я в любой момент могу собрать зал даже с классическим репертуаром. Я и пытался донести эту мысль до своего профессора – на музыке, которая понятна большой массе людей, я завоевываю внимание лояльной аудитории, которая придет за мной на любой концерт. Если 20 августа у нас был полный солд-аут, то на моих классических концертах ни разу не было даже полного зала, это не говоря о том, что студенту или выпускнику на них нельзя заработать даже небольшие гонорары, только опыт. И если я созрею до настоящих классических концертов, то постараюсь избегать того, что уже было. Если я буду, условно, играть второй концерт Рахманинова для фортепиано с оркестром, то я хочу, чтобы это было шоу, с красивыми декорациями, визуалом, спецэффектами, в виде тяжелого дыма например. Я хотел бы осовременить подачу классики, чтобы у каждого присутствующего вызвать вау-эффект.
Кажется, шоу и классические концерты – вещи трудно совместимые, это очень консервативная и строгая среда, хотя бы если судить по тому, что там даже хлопать между частями произведения дурной тон…
Не то чтобы дурной тон, но просят так не делать, ведь отдельные части это не все произведение целиком. Похлопать можно, если музыкант был превосходен и нельзя было это не отметить, хоть и косо на вас смотреть не будут, но это не принято.
А успех в Instagram — это была случайность или цель?
Цель. Эту идею мне подкинула моя девушка – она училась в Милане, а я в Зальцбурге, я делился с ней тем, что хочу давать концерты, но у меня нет аудитории, а она предложила попробовать поработать над каверами и выкладывать это в соцсети. Я так и поступил, и это вызывало большой интерес, я вдохновился успехами и начал «пилить контент» – по два ролика в неделю. До аудитории в 100 тысяч я добрался достаточно быстро, а потом у меня наступил период (это было год назад), когда мне это стало не так интересно, как раньше, произошла какая-то творческая стагнация и ощущение бессмысленности всего происходящего. Я не понимал, зачем это делать и к чему это приведет, каверы надоели до тошноты. Я пытался как-то разнообразить процесс, например выездом на локации, но мне не нравилось, что вау-эффект стало производить не мое умение играть и не мои аранжировки, а сами локации.
Если я буду, условно, играть второй концерт Рахманинова для фортепиано с оркестром, то я хочу, чтобы это было шоу. Я хотел бы осовременить подачу классики, чтобы у каждого присутствующего вызвать вау-эффект.
Сейчас вы не выезжаете?
Выезжаю, но по приглашению – недавно с «Казахтуризмом» мы ездили в Восточный Казахстан на Рахмановские ключи и записали там казахскую народную песню «Кусни Корлан». Я хотел пианино поставить на воду, точнее, на какую-нибудь подставку посреди озера, чтобы создать ощущение, что я играю на воде, но, когда предложил это организаторам, на меня все так посмотрели. В итоге довольствовался пирсом. Но на пирсе скучно, ведь я был и на Чарынском каньоне, и в горах на Шымбулаке, и на берегу Кобейтуз, это уже не так интересно. Впрочем, наверное, те, кто хоть раз был на Рахмановских ключах и знает о тамошних дорогах, по которым трудно перемещаться даже без пианино, оценит наш труд.
Меня всегда интересует логистика, пианино еще же надо дотащить до всех этих красот… На Шымбулак вы, оказывается, поднимали инструмент на фуникулере?
Да, это сложно, и без администрации Шымбулака, которая адаптировала работу гондольной дороги под нас, останавливая и запуская ее, когда надо, мы бы не справились. В алматинском метрополитене, с которым у нас тоже была договоренность, также было непросто снимать – спускали и поднимали инструмент на эскалаторе, но у нас все получилось. Что касается логистики, то она простая: мы нанимаем простых ребят, грузчиков, пианино везут до максимально возможной точки на «Газели», потом несут. Выезд на локации для меня уже пройденный уровень, сейчас я хочу усложнить процесс – в скором времени мы планируем выехать на съемки в Баянаул со всем оркестром, это будет крутой продакшн со съемками с дронов, сейчас есть такие, которые летают как птицы.
Прочла, что мечтаете побывать в космосе, а концерт там дать слабо? Учитывая, что российские актеры летали туда недавно, все возможно…
Было бы, конечно, круто сыграть на Луне, но, чтобы создать ощущение космической съемки, кажется, достаточно хромакея и его зеленого фона для создания спецэффектов.
Локация диктует композицию? Как вы выбираете, что будете играть?
Стопроцентно диктует. Как выбираю? Я знаю, куда мы едем, примерно представляю, как это место выглядит, выбираю песню, пишу подходящую аранжировку. Например, если это казахстанские красоты, то, скорее всего, будет что-то казахское. Для ВКО я играл «Кусни Корлан», и странно было что-то другое играть, того же Эда Ширана. Кавер на его песню было бы перфект сыграть где-нибудь ночью под большим деревом с гирляндами…
Но вы же играли гимн Казахстана в Милане, смотрелось органично, только у европейцев же все сложно с такими вещами, как вы это организовали?
Пришлось немного закон нарушить. Мы заранее просчитали, за сколько минут донесем инструмент, за сколько снимем и за сколько минут до нас доберется полиция. Мы успели сыграть гимн Казахстана, потом Shape of my heart Стинга, и, когда уже сворачивались, прибыла полиция. Кто-то, наверное, не поймет, зачем мы это сделали, но я понимал, что о нашем перформансе напишут все ведущие СМИ и паблики Казахстана, а в соцсетях у нас будут рекордные охваты. Я точно знаю, что сейчас патриотическая тематика у нас на самом пике. Нашим людям нравится гордиться соотечественниками, нашей культурой, им по душе, когда казахские композиции звучат не в Казахстане, когда казахи побеждают в каких-то международных соревнованиях и конкурсах. Я понимал это, сделал, и сработало – все написали обо мне именно так, как я и думал: «Казахский пианист исполнил гимн Казахстана на главной площади Милана – Пьяцца-дель-Дуомо».
Так вас оштрафовали?
Нет. Ведь дело, к счастью, происходило в Италии, где это вообще-то нельзя, но в исключительных случаях можно. Это же не австрийцы и не немцы, у которых все строго-настрого. Единственное, что нам сказали, что мы должны за это заплатить деньги, ведь вести съемку в этом месте не бесплатно, но мы их уговорили, они в итоге отпустили нас и все обошлось.
А малой родине не хотите дань отдать? Вы же недалеко от Шымкента родились, рядом знаменитый заповедник Аксу- Джабаглы?
Я уже отдал бесплатный концерт в своем ауле – собрал аташек и апашек, детей, играл им, получилось, кажется, неплохо, у них же никогда таких концертов не проходило. У меня там у дяди дома до сих пор стоит мое пианино, на котором я играл еще ребенком, так что когда-нибудь я сыграю там еще раз, но сейчас у меня такой график, что все забито концертами аж до конца 2023 года. Помимо концертов, репетиций я пишу аранжировки сам и даже в знаменитых саундтреках не использую уже готовые партитуры, ведь за них надо платить. Людей, которые могут написать аранжировки в Казахстане, или нет, или очень мало, так что приходится делать все самостоятельно.
Ваша аудитория – это только казахстанцы?
У меня 60 процентов аудитории – это Казахстан, потом Россия, другие страны, есть слушатели даже в Бразилии. Кто знает, может, однажды и там дадим свой концерт.
БЭКСТЕЙДЖ-ОПЕРАТОР, АССИСТЕНТ: АИНА КУБЕЕВА; АССИСТЕНТ ФОТОГРАФА: РОМАН ЕСИЛЬБАЕВ.
