Наталья Пан – одна из тех женщин, которая несмотря на хрупкий внешний вид, таит в себе огромный источник силы и безграничных возможностей. Судьба подкинула ей череду жизненных испытаний, которые она прошла, как она говорит не без помощи Бога, и победила там, где многие люди сдаются.
Сейчас она руководит работой отдела международной компании «Ловец врачей», специализирующейся на консьерж-услугах высокого качества для людей, нуждающихся в лечении за рубежом. Хотя еще несколько лет назад, сама отчаянно боролась с онкологией, чтобы вернуть себе право на долгую и счастливую жизнь. Своей историей она поделилась с нами.
Наталья, прежде чем вы расскажете о своей деятельности в настоящем, хотелось бы немного окунуться в прошлое. Насколько нам известно, организацией лечения за рубежом вы стали заниматься неслучайно. Этому предшествовал личный опыт. Можно узнать об этом подробнее?
Беда под названием «рак» пришла в мою жизнь внезапно, хоть и созревала долгие годы. В течение нескольких лет гинекологи говорили мне, что у меня присутствует эрозия. При этом успокаивали, что ничего страшного в этом нет и она обязательно рассосется сразу после родов. Эту формулировку «рассосётся» я слышала от разных врачей три раза на протяжении долгого времени. Но когда меня экстренно отвезли в родильное отделение с кровотечением во время третьих родов, я узнала, что проблема гораздо глубже, чем я могла себе представить. Это можно назвать провидением или участием высших сил, но мне наконец-то повезло с врачом, потому как мой акушер-гинеколог сразу после родов буквально заставила меня пройти обследование, заподозрив неладное. Она так и сказала: «Я не отдам тебе ребенка и не позволю тебе уйти, пока мы не поймем, что с тобой происходит». Именно благодаря этому ее ультиматуму, я узнала, что у меня онкология.
Как вы восприняли эту новость? Откуда нашли в себе силы бороться?
Я всегда думала, что рак – это нечто, что никогда меня не коснется, что это может произойти с кем угодно, но только не со мной. И еще, у меня было стойкое понимание того, что этот диагноз всегда равняется смерти. Поэтому когда я услышала его, у меня началась неконтролируемая истерика. Самыми жуткими были первые два дня, когда я засыпала и просыпалась с мыслью о том, что мне осталось совсем немного. Сказать, что мне было тяжело – ничего не сказать. Сейчас, когда я уже более осведомлена в медицине, в сфере онкологии, я понимаю, какой стресс я испытала, и как его могли смягчить элементарные знания и понимание того, что рак, обнаруженный вовремя, излечим. Конечно, мне все-таки пришлось взять себя в руки и начать думать о том, как выбраться из всего этого ужаса с наименьшими потерями. Мне провели операцию по удалению опухоли в Казахстане, и оказалось, что она прошла не совсем удачно. Врачи посоветовали продолжить лечение либо в Москве, либо в Южной Корее. Мысль о том, что я попаду в незнакомую среду без необходимого знания языка, меня пугала, поэтому я выбрала Москву. Несмотря на то, что все врачи, которые меня лечили были по рекомендациям, я получила множество психологических и моральных травм. К сожалению, в России все еще относятся к азиатам, как к людям второго сорта. Мне приходилось отстаивать шестичасовые очереди, терпеть местами хамское отношение. И самое интересное, что и на этом моя история не закончилась. Через некоторое время у меня произошел рецидив. Теперь опухоль нашли в легких и все началось сначала. Именно тогда я и задумалась о лечении заграницей, которое наконец-то принесло свои результаты. Я прошла пятилетнее лечение в трех странах…
Как получилось, что из человека, которому потребовалась помощь в связи с собственным недугом, вы стали тем, кто сам оказывает помощь людям, попавшим в трудную ситуацию?
Впервые помочь человеку удалось совсем случайно. Я познакомилась с женщиной, диагноз которой был схож с моим. Мы разговорились, я рассказала ей свою историю, а после она попросила меня отправить ее историю болезни в ту же клинику, где лечилась я. В итоге, в Корею мы полетели вместе, я — на обследование, она — на лечение. А позже я задумалась о том, чтобы целенаправленно помогать тем, кто также оказался в сложной ситуации.
Насколько я знаю вы реализовали свою идею. Как это произошло?
Во время лечения, я очень много времени проводила на медицинских форумах, посвященных различным обсуждениям. И ко мне все чаще начали обращаться люди за советом о том, где найти подходящего врача или клинику. В какой-то момент мне написал Мистер Чой – человек с большой буквы, который вывел лечебно-оздоровительный туризм в Южной Корее на самый высокий уровень. Его считают легендой. Он отметил, что его внимание привлекло то, с каким трепетом и неравнодушием я отвечаю на различные вопросы незнакомых мне людей. Можно сказать, что его это «подкупило». С этого знакомства и началась моя деятельность, только уже с «глубоким погружением».
Как люди находят вас и что входит в ваши услуги?
Все больше людей начали обращаться к нам через мой Инстаграм. Там я больше рассказываю о том как предотвратить болезни, реальные истории пациентов, веду прямые эфиры о разных заболеваниях с профессорами из разных стран, а так же выкладываю интервью с врачами, которые мы записываем в период командировок. Очень многие пишут в direct, задают вопросы и благодарят за то, что такие эфиры проводятся, так как благодаря им можно получить много полезной информации. За 7-летний период моей деятельности в этой сфере я много чего изучила и в силу своих знаний стараюсь консультировать людей. Конечно, я не даю рекомендаций и не назначаю лечения, но я направляю их по зарубежным стандартам.
Очень много людей обращаются к нам по рекомендации. Думаю, что это связано в первую очередь с тем, что мы заранее предотвращаем те моменты и ошибки, с которыми я сама столкнулась во время лечения. У нас работают дипломированые психологи, которые оказывают психологическую поддержку. Ведь эмоциональная стабильность, позитивный настрой играют чуть ли не решающую роль на пути к выздоровлению. Это не просто обмен информацией, это полное понимание нужд людей, их потребностей, это скорее дружеское участие.
Ограничивается ли ваша работа только подбором клиники и лечащего врача?
В первую очередь хочу сказать, что уровень и система медицины в зарубежных странах разнятся, так же как и уровень врачей. Мы ориентируемся не на те клиники, с которыми легко сотрудничать. Мы работаем и налаживаем связь с профессорами, опыт которых исчисляется десятилетиями, а количество успешных процедур – тысячами. Мы ищем «звезд». Представьте, зарубежных клиник сотни, организаторов лечения тысячи, а люди, которые попадают к «звездам» не так уж и много. Вот этот критерий и отличает нас от других компаний. Остальное мы тоже делаем на высоком уровне: покупка авиабилетов со скидкой, организация трансфера, перевод и сбор необходимой документации, подбор информации о клиниках и лечащих врачах с учетом материальных возможностей, договоренности о приеме вне очереди, предоставление сопровождающего переводчика на территории страны… Перечислить все практически невозможно. Проще сказать, что мы делаем для людей все, чтобы они как можно меньше сталкивались с трудностями в чужой стране. И к каждому случаю подходим индивидуально.
Правда ли, что ваши сотрудники постоянно обучаются и повышают свою компетентность?
Все верно. У нас работает целый отдел сопровождения. Его сотрудники проходят специальное обучение, чтобы быть максимально полезными и доносить информацию на доступном языке. Они должны быть открыты для пациентов постоянно. Ведь когда человек болен, мысли о болезни не покидают его ни на минуту. Возникают вопросы, на которые невозможно найти ответы в сети или еще где-то. Девочки из нашей команды не прекращают участвовать в жизни пациента даже после окончания лечения. Особенно это касается онкопациентов. В течение пяти лет им нужно проходить контрольную диагностику, поэтому, когда приходит время, мы сами связываемся с ними, чтобы напомнить про обследование. Если говорить обо мне, то я помню каждого, кто к нам обратился. И меня очень радует, когда спустя какое-то время после лечения, ко мне подходят на улице бывшие пациенты со своими семьями, улыбаются, говорят слова благодарности… Ничто не приносит мне столько радости и удовлетворения.
Наверное трудно пропускать каждую историю человека через себя?
Безусловно, это тяжело и не все наши девочки с ней справляются. Кто-то просто не выдерживает эмоционального напряжения. Ведь нам приходится вникать в самую суть вещей, вслушиваться в каждое слово, проявлять не только профессиональное, но и человеческое участие. Иногда я понимаю, что если бы я не прошла сама весь этот путь, я бы точно не смогла понимать чувства и эмоции наших пациентов, и конечно же, я бы не смогла научить этому других.
А как насчет поиска специалистов? Сложно ли общаться со «светилами науки», ведь вам зачастую приходится быть связующим звеном между пациентами и врачами?
На данный момент, у нас отлично налажена двусторонняя связь с лучшими врачами тех стран, с которыми мы работаем. Знания и опыт позволяют мне разговаривать с ними без какого-либо недопонимания и дискомфорта. Как-то мне посчастливилось встретиться с профессором, который занял второе место в мире по лечению витрэктомии (частичное или полное удаление стекловидного тела глаза хирургическим путем). Знаю профессора Сон Джун Хон, который получил звание «человек, славящий Южную Корею». Он – главврач клиники Хангиль — лучшей в Корее по офтальмологии. Знакома с президентом всемирной ассоциации по раку молочной железы. Дружу с профессором, который входит в группу ученых по разработке международных протоколов по раку предстательной железы. Другой профессор входит в 10-ку лучших нейрохирургов мира… Страха нет, мне абсолютно легко. Зачастую, это очень простые, приземленные люди без завышенного самомнения. Они разговаривают на простом языке, терпеливо объясняют. Чему, кстати говоря, могли бы поучиться и наши специалисты.
Лечение за рубежом априори принято считать очень дорогим и даже «неподъемным». Так ли это на самом деле?
Это стереотип. Возможно он выработался из-за того, что в Интернете очень много денежных сборов на лечение за границей. Не могу сказать, почему собирают такие суммы, может от незнания… Когда я вижу в интернете предварительную стоимость операции, я часто удивляюсь. Речь идет о суммах в 300-400 тысяч долларов США! Это при том, что одна из самых дорогих операций – трансплантация костного мозга – стоит от 35 до 150 тысяч долларов США в зависимости от страны и врача. Прибавим сюда перелет и проживание и всё равно не получим такие заоблачные цифры. Я предполагаю, что люди, узнав свой диагноз, из-за естественной паники, начинают включать в стоимость все варианты развития событий. «Вдруг понадобится химиотерапия или лучевая терапия, или всё вместе?» – думают они. Часто это происходит из-за неправильной консультации. А также нужно иметь ввиду, что план лечения составляется только после точной диагностики и подтверждения диагноза, и тогда пациенту может и не потребоваться та сумма, которую он собирает. Поэтому очень важен подход. Он должен быть спокойным, конструктивным и содержать в себе только то, что действительно нужно.
У меня была пациентка Марина, у которой диагностировали рак кишечника. Она обращалась в разные компании, клиники, чтобы найти лечение подешевле. Одна из них, клиника в Израиле, выставила стоимость диагностики в 5 тыс. долларов США, а операцию – в 25 тысяч. Денег у нее не хватало и она решила брать кредит. Я посоветовала ей проходить диагностику по нарастанию от базовой до детальной для того чтобы сэкономить. В общей сложности она отдала 1 тыс. долларов США за обследование в Корее. И каково же было ее удивление, когда врачи не нашли у нее опухоль! Диагноз изначально был поставлен неправильно. Так, нам удалось не только сэкономить на обследовании, но и избежать ненужной операции, которую ей уже хотели сделать в РК. И такое случается довольно часто. Конечно, у всех разная ситуация. У кого то диагноз подтверждается сразу, у кого то нужно перепроверять или уточнять…
Знаете, когда дело касается здоровья и даже жизни, то вопрос целесообразности каких-то трат отпадает сам собой. Но тут главное – выиграть время. Часто меня спрашивают: есть ли смысл в той ли иной ситуации продавать квартиру и стоит ли брать кредит, чтобы оплатить лечение? Я никогда не даю ложных надежд и отвечаю исходя из ситуации. Если есть вероятность того, что лечение поможет, значит, нужно сделать все возможное. Если шансы на выздоровление слишком низкие, то отдавать последнее и влезать в долги конечно же бессмысленно. К сожалению, говорить такие вещи мне приходится часто. Люди обращаются к врачам слишком поздно…
Преимущества лечения за границей неоспоримы. Но хотелось бы услышать ваше мнение, как профессионала. Почему человеку, располагающему необходимыми возможностями, стоит рассмотреть вариант обращения в зарубежные клиники?
Если финансовая возможность позволяет, то люди и так рассматривают лечение там, где есть современное инновационное оборудование, где опыт врачей исчисляется огромной практикой, где есть профессиональный медицинский уход, который особенно важен после операции. Ну и конечно, трепетное отношение к каждому пациенту. В странах СНГ, к сожалению, его встретишь не везде.
“Ловец врачей”… Откуда такое прозвище?
Меня так прозвали наши пациенты (улыбается). И я горжусь моим вторым именем, которое я получила от благодарных мне людей. Теперь я везде представляюсь как «Ловец врачей».
И напоследок, можете дать советы нашим читателям?
Есть у меня особое «Правило пяти “С” – это спорт, солнце, смех, секс, сон. Многие болезни появляются из-за малоподвижного образа жизни. Необходимо больше быть на свежем воздухе, больше гулять, дышать кислородом, получать витамин D. Быть всегда на позитиве и радоваться жизни. Нельзя киснуть, нельзя унывать, нужно как можно больше смеяться. Заниматься чаще любовью со своим любимым человеком и получать те гормоны, которые необходимы нам для счастья. И конечно, не помешает хороший сон. Особенно с 23.00 и до 3.00, когда вырабатывается мелатонин, который восстанавливает иммунную систему организма. Будьте здоровы!
Автор: Ольга Знаменская
